Гл. 1: «Они были живы и они говорили со мной»

В эссе «Книги в моей жизни» рассказывается о книгах, прочитанных в детстве, как «санкционированных к прочтению» родителями, так и взятых украдкой дома или в библиотеке. Первые переживания взрослеющего человека, уже тогда считавшего, что «он может сделать лучше» — самые яркие. Никто так не воспринимает мир во всех его проявлениях, мудрых и жестоких, как ребёнок, решивший, что для детей не должно существовать границ любопытства и познания. Не растеряв в течение жизни этот запас желания охватить весь мир, человек проживёт её захватывающе для себя и запомнится другим, дав им пример оптимизма.

Из первой главы «Они были живы и они говорили со мной»:

<...>
Что делает книгу живой? Как часто об этом спрашивают! На мой взгляд, ответ прост. Книга живёт благодаря страстной рекомендации одного читателя другому. Ничто не может задушить этот основной импульс в человеке. Несмотря на мнения циников и мизантропов, я убеждён, что человеку всегда будет свойственно стремление делиться своими глубокими переживаниями.
Книги принадлежат к числу тех немногих вещей, которые вызывают глубокую любовь. И чем лучше человек, тем охотнее делится он самыми любимыми своими сокровищами. Праздно лежащая на полке книга представляет собой впустую растраченный боезапас. Подобно деньгам, книги должны постоянно обращаться. Занимайте и давайте взаймы как можно больше — это относится и к деньгам, и к книгам! Особенно же к книгам, поскольку книги бесконечно важнее денег. Книга — не только друг, она создаёт новых друзей. Если вы владеете умной и тонкой книгой, она обогатит вас в троекратном размере.
<...>

<...>
В детском чтении есть один значительный фактор, о котором мы склонны забывать, — физическое окружение чтения. Как отчётливо через много лет вспоминается запах любимой книги, шрифт, переплёт, иллюстрации и тому подобное. Как легко определяется место и время первого прочтения. Некоторые книги ассоциируются с болезнью, некоторые — с плохой погодой, некоторые — с наказанием, некоторые — с наградой. Когда вспоминаешь эти события, внешний и внутренний мир сливаются. Такие книги, несомненно, становятся «событиями» в жизни человека.
<...>

<...>
Чтение — одно из величайших искушений для писателя, когда он занят созданием новой книги. Мне кажется, что в тот момент, когда я начинаю писать, у меня разгорается также и страсть к чтению. Вообще, вследствие какого-то извращённого инстинкта, в тот момент, как я берусь за новую книгу, меня распирает желание заняться тысячью дел — не от желания, как это часто случается, уклониться от работы. Я открыл, что могу писать и одновременно делать другие вещи. Когда человека охватывает импульс к созиданию, он становится — по крайней мере так было со мной — созидательным во всех сферах разом.
<...>